День памяти М. К. Луконина

4 августа – день памяти Михаила Луконина

 Сорок четыре года назад, 4 августа 1976 года остановилось сердце выдающегося советского поэта, фронтовика, лауреата Сталинской и Государственной премий, прекрасного человека, нашего земляка Михаила Кузьмича Луконина. Ему было 57 лет. В волгоградской квартире поэта после его кончины был открыт мемориальный музей. Значительную часть экспонатов передала в дар музею вдова поэта, актриса Московского драматического театра на Малой Бронной, народная артистка России Анна Васильевна Антоненко-Луконина. Именно она все эти годы остается главной хранительницей памяти о выдающемся поэте, о его творчестве, о ярких страницах жизни, о его редких человеческих качествах. Накануне дня памяти Михаила Луконина сотрудники Волгоградского областного краеведческого музея связались по телефону с Анной Васильевной и попросили рассказать о Михаиле Луконине не как о поэте, а как об очень родном любимом человеке.

Анна Васильевна: «Нас с Мишей познакомил Евгений Евтушенко. В нашем театре тогда ставили спектакль по его поэме «Братская ГЭС». После репетиции Евтушенко пригласил актеров на футбол. Никто не поехал, а мне было очень интересно, я никогда не видела футбол вживую. Мы поехали на его машине, а по пути Женя сказал, что у него друг вернулся из Волгограда, что-то привез, надо заскочить на несколько минут. Чтобы я не скучала в машине, предложил подняться с ним. Честно говоря, мне было очень интересно посмотреть как живут поэты. Мы вместе поднялись к Луконину. Пока они разговаривали на кухне, я рассматривала обстановку квартиры. Это была очень занятная квартира. Многое было сделано руками Михаила Кузьмича. Он всегда любил что-то мастерить. Многое из того, что он придумывал или мастерил сам, и сейчас хранится в нашей квартире. Я все эти годы без Миши стараюсь максимально сохранить ту обстановку, которая была при нем. А тогда, в день нашей первой встречи, Евтушенко с Лукониным недолго поговорили, и мы уехали. А через несколько дней Михаил Кузьмич позвонил мне и пригласил в гости к Белле Ахмадулиной, с которой они были очень дружны.

Потом было много других встреч, поначалу зачастую случайных, на каких-то творческих вечерах или мероприятиях, где собираются и актеры, и поэты. У нас не было как такового романа. Может потому, что Михаил Кузьмич был старше меня на 19 лет, я и не думала ни о каком романе. Мы были хорошими друзьями, хотя я понимала, что нравлюсь ему. Миша очень целомудренно и благородно ухаживал за мной. Он во всем был глубоко порядочным человеком. Да и я придерживалась строгих правил. Михаил Кузьмич всегда провожал меня домой, не напрашиваясь в гости. Я тогда жила в Первом Неопалиновском переулке. После того, как он впервые меня проводил до дома, у него появилось стихотворение:

«В Неопалиновском ночном

ледок похрустывает гулко.

О неприкаянном одном

Забыли окна переулка…»

Через два года, когда наш театр был на гастролях в Одессе, Михаил Кузьмич со своим другом и помощником Толей Левиным неожиданно, просто как снег на голову, примчался ко мне из Москвы в Одессу на своей «Волге», чтобы предложить мне выйти за него замуж. Это было незабываемо! Они встретили меня после спектакля, налетели, как вихрь и повезли в писательский Дом творчества. Усадили на стул, Миша сел напротив меня. И Толя от имени Михаила Кузьмича сделал мне предложение. А Миша сидел рядом на стуле, сложив руки, и только кивал. Я рассмеялась (так это все было неожиданно, стремительно и смешно) и закивала: «Да, да, согласна!» Миша вскочил и бросился не ко мне, а к машине, где у него в багажнике было все приготовлено для того, чтобы отметить нашу помолвку. А на следующий день он на радостях всю нашу театральную труппу пригласил в ресторан. И очаровал всех своим жизнелюбием, радушием, широтой души. Таким он и был всегда и во всем.

Мы прожили вместе десять счастливых лет. Это очень мало. Но я считаю себя счастливой женщиной потому, что в моей жизни был Михаил Кузьмич Луконин. Когда мне исполнилось 70 лет, мы всем театром отмечали мой юбилей. На него пришел и наш с Мишей старый друг Евгений Евтушенко. Тогда я при всех поблагодарила его за то, что он познакомил меня с Михаилом Кузьмичем. Это была наша последняя встреча с Женей, и я рада, что лично выразила ему то, что всю жизнь чувствовала – огромную благодарность за Мишу.

Столько лет прошло, а я до сих пор перебираю бумаги из стола Михаила Кузьмича. И до сих пор мне это тяжело. Два года назад я нашла у него в столе повестку из военкомата, которой его вызывали для снятия с воинского учета. По возрасту. Миша всегда всем со мной делился, а об этой повестке он мне не сказал. Могу представить как ему, фронтовику, прошедшему добровольцем две войны – финскую и Великую Отечественную, было невыносимо тяжело сознавать себя списанным с воинского учета, к тому же по возрасту! Крепкий, спортивный, он всегда был молод душой. Конечно, ему это было тяжело принять. Рядом с повесткой я нашла листочек с четверостишием, написанным Мишиной рукой:

«Первый раз не иду я на вызов военкомата,

Откладываю день ото дня.

Два раза без вызова приходил я когда-то,

Два раза без вызова принимали меня».

Он так и не сходил в военкомат, не снялся с воинского учета. Михаил Кузьмич Луконин навсегда остался в строю».